никогда

Вспышки взрывов на тёмном космическом полотне, холодный металл каких-то непонятных конструкций, чёрные, будто резиновые, тени в перемешку с голубоватым освещением тронного зала и угрожающе-вкрадчивый гипнотический голос: "Вложи в удар всю свою ненависть и наконец перейди на тёмную сторону".

Тень отца, такая же чёрная и резиновая, напряжена, готова в любую секунду кинуться вперед: убить или защитить.

Хотелось и повиноваться, и заставить исчезнуть этого дряхло-могущественного старика в чёрном плаще, и исчезнуть самому.

"Нет, я никогда..." - промелькнуло в голове. "Я просто могу взять меч и уничтожить его".

Скрест мечей: зелёный и красный. Отец всё-таки блокировал мой удар. Император засмеялся каким-то злобным сухим даже видимым смехом.

Удар, снова удар... в воздухе треск. Вейдер летит вниз по лестнице. Я могу...

Где-то сзади всё тот же приторный голос:

- Хорошо... Не сдерживай свою агрессивность. Пусть ненависть...

Зачем это? Нет, никогда... я никогда... я обещал.

Деактивировал меч.

Отец поднялся.

- Оби-Ван многому тебя научил.

---

Я должен повиноваться. И ты должен повиноваться, Люк. К чему эти мои слова об Оби-Ване? К чему?

Твёрдый мальчишеский голос:

- Я не буду сражаться с тобой, отец.

Отступает. Хочет доверять, но боится. Несознательно боится. И глаза такие же огромные, как на Беспине.

- Неразумно забывать про защиту.

---

Отец, разве это ты хочешь сказать? Отец...

Снова удар. Не буду атаковать, ни за что не буду. Увернулся, прыгнул вверх, вне пределов досягаемости ярко-красного клинка.

Я не стану сражаться с тобой, не стану.

Вейдер медлит. Я знаю, он не хочет меня убивать, знаю, что он не хочет никого пускать в свою душу. Отец, откройся, это я...

- Твои мысли выдают тебя. Я чувствую в тебе добро, конфликт.

Разве это я хочу сказать?

- Нет никакого конфликта.

Разве это ты хочешь сказать?

---

Мальчишка, глупый мальчишка. Ты веришь в те же самые идеалы, в какие когда-то верил и я... Я? Нет, не я... Тот наивный голубоглазый идеалист Энакин верил. А я не верю. Люк, как ты похож на него!

Даже вне досягаемости на возвышении Люк осторожно отходил в сторону:

- Ты не смог убить меня раньше и вряд ли убьёшь сейчас.

Нет смысла скрывать, мальчик, ты это знаешь. Светловолосый джедай-недоучка, почему я не могу одним ударом заткнуть тебя - свою совесть раз и навсегда?

Окажись вместо тебя мой собственный призрак лет двадцати с такими же горящими непонятным чувством любви и праведного гнева глазами, я бы нанёс этот удар не раздумывая. Люк, ты хуже, чем зеркало - полированную поверхность можно обмануть, тебя - нет.

Нет? Нет, я должен повиноваться моему повелителю. Я не ошибался все эти годы. Я должен повиноваться. Я должен.

Ты перейдёшь на тёмную сторону.

- Ты недооцениваешь могущество тёмной стороны, - не узнаю свой металлический голос, - Если ты не станешь сражаться, ты встретишься со своей судьбой.

Алое лезвие чуть не задело мальчишку. Кто выпустил его?

Мостик с грохотом упал вниз, Люк исчез где-то в куче металлических перекрытий.

- Хорошо, хорошо.

Знакомые слова, знакомый голос. Ведь так когда-то уже было: и эти стены, и этот мальчишка, но с другим именем, и этот голос.

---

Чёрная фигура искала меня: не выключая яркого клинка цвета крови, Вейдер ходил взад-вперёд около лестницы.

- Ты не можешь прятаться вечно, Люк.

- Я не буду сражаться с тобой.

Не буду. И вслух, и про себя: не буду.

Никогда.

Никогда. Я обещал. Я должен.

Бесстрашная сестрёнка Лея, смелый контрабандист и лучший друг Хан, огромный и добрый Чубакка, занудный C-3PO, слишком человечный R2-D2, Ведж, погибшие Бен, дядя, тётя, Биггс, ушедший в Великую Силу Йода. Их образы такие яркие, такие живые, такие печальные...

Никогда.

- Перейди на темную сторону, только так ты спасёшь своих друзей.

Нет, отец, только не это!

Неужели...

- Да, твои мысли выдают тебя. Твои друзья слишком дороги тебе... Особенно...

Из вереницы видений выделилось одно самое родное лицо, обрамленное длинными тёмными волосами. Именно так, как перед прощанием в деревне эвоков.

- ... сестра. Так у тебя есть сестра-близнец? Твои чувства выдали теперь и её. Оби-Ван правильно поступил, спрятав её от меня.

Каждое слово отражалось эхом и с размаху вонзалось где-то в груди.

Нет, только не Лея, только не Лея! только не... Я не могу, нет!

Холодный металл слов продолжал растекаться в воздухе:

- Теперь он окончательно проиграл. Если ты не перейдешь на тёмную сторону, это сделает она.

- Не-е-ет!!!

---

Люк вылетел откуда-то из-под лестницы, из самого тёмного угла. Активированный зелёный клинок на мгновение осветил его лицо, перекошенное дикой злобой и ненавистью. Я даже не узнал его...

Удары сыпались один за другим: теперь он и не думал защищаться, только наступал, сокрушая на своём пути все препятствия.

Неужели...?

Совсем другой светловолосый мальчишка когда-то очень давно точно так же, с таким же выражением лица без страха и памяти шёл вперед. Тот мальчишка давно умер. Или нет?

Люк, зачем? Остановись!

Не я ли хотел этого? Почему сейчас я отступаю? Воля Императора?

Люк, остановись!

---

Передо мной лежала массивная фигура в чёрных доспехах: тяжелый хрип и безжизненная маска, не дающая взглянуть в глаза.

Откуда-то издалека слышалось:

- Твоя ненависть сделала тебя сильнее. Не противься судьбе и займи место отца рядом со мной.

Ненависть?

Что это? Я становлюсь слишком похожим на отца... Его отрубленная механическая рука такая же, как и моя: тоже правая.

Нет. Я не буду. Никогда.

Никогда.

Меч полетел куда-то в сторону: мне больше не нужно оружие. Если я хочу победить зло в Галактике и в самом себе, я не буду сражаться.

- Никогда, я никогда не перейду на тёмную сторону.

Бледно-серое лицо Императора ничего не выразило, но я почувствовал ту неимоверную бессильную злобу, душившую его в тот миг. Он может убить меня, но никогда - на этот раз окончательно - никогда не сделает из меня второго Вейдера.

Никогда.

Теперь я не боюсь.

И Император это понял.

- Вы проиграли, Ваше Величество. Я джедай, каким до меня был мой отец.

- Пусть будет так, джедай.

---

Уже не больно. Уже давно не больно. Не может болеть механическая рука. Не боль - просто констатация факта, что её больше нет.

И это тоже когда-то уже было. Тот же спокойно-приторный голос:

- Если ты не перейдёшь на тёмную сторону, ты будешь уничтожен.

Ярко-синие вспышки: Люк отлетел на край реакторной шахты. Не зацепись он за поломанное заграждение, эта молния сразу бы его прикончила.

- Дурачок, только теперь, перед смертью, ты всё понимаешь.

Потоки электричества: я не вижу лица Люка, но знаю, что на нём сейчас написано.

Нет, старик, ты и прав, и не прав: Люк всё понимает, но не понимаешь ты. Энакин с Люком очень похожи, но в сыне есть что-то, чего не сломить, чего не было в его отце.

- Все твои попытки - ничто по сравнению с могуществом тёмной стороны.

Бело-голубая молния прямо в грудь мальчишки: он упал на пол, под ноги своему мучителю.

- Ты заплатил за свою близорукость.

Что с голосом Императора? Где былое спокойное могущество? Мелочная старческая злоба - злоба даже не на Люка, на весь мир.

Непрерывный слепящий синий дождь и маленькая фигурка в чёрном, скорчившаяся от боли.

- Отец, пожалуйста... Помоги!

Мальчишка то пытался протянуть руку, то отдергиваясь назад под очередным разрядом, ударялся головой об пол.

Император сделал паузу:

- А теперь, юный Скайуокер, ты умрёшь.

На его безобразном морщинистом лице сухие губы вытянулись в подобие садистской улыбочки.

Снова скрежет молний и отчаянные крики Люка.

Почему я так завороженно смотрю на этот холодный огонь? Что ещё я должен вспомнить? Почему не могу защитить единственного человека, прямо сказавшего: "Пойдём со мной", - не ради своего повстанческого Альянса и не ради обретения безграничного могущества, а от чистого юношеского сердца. В конце концов, почему я не могу защитить своего сына?

Нет, Император, я ничего тебе не должен. Как говорит Люк, никогда.

---

Я не сразу понял, что случилось: разряды вдруг прекратились, но в воздухе всё также чувствовалось электричество. Вейдер поднял Императора в воздух, подощёл к шахте ректора и выбросил его, как безвольную и ненужную тряпичную куклу. Вскрик, потом взрыв. Отец упал на пол, задержался на перилах, чуть не последовав за бывшим повелителем в огромную могилу. Подняться было сложно: всё тело болело, но мне удалось доползти до него: Вейдер был ещё жив.

Нужно было торопиться: несмотря на самоуверенные заявления Императора, эскадрилья Веджа вовсю атаковала оставшуюся без щита вторую Звезду Смерти.

---

В коридорах царила паника: пробегавшие мимо штурмовики даже не замечали нас. Люк, кряхтел, надрывался, падал, поднимался, снова падал, но продолжал тащить меня по направлению к ближайшему шаттлу. Несколько раз я пытался сказать, чтобы он бросил меня и быстрее спасался, пока его лихие товарищи окончательно всё не взорвали, но Люк не слушал. Мальчишка вбил себе в голову, что горе-повстанцы будут рады меня видеть. Хотя нет, он просто не думал о будущем... совсем как Энакин, как я.

Больше нет смысла жить. Какими глазами я посмотрю в глаза Леи? Его сестре... моей...

Нет, Люк, всё кончено. Ты это понимаешь, но упрямо не хочешь признавать.

Вот и спусковой трап на шаттл. Тот самый, на котором мы сюда прилетели, тот самый. Последние несколько метров обессилевший Люк волок меня за руки.

- Люк, помоги мне снять маску.

- Но ведь ты умрёшь.

Неужели ты до сих пор не понял?

- Теперь этому уже не помешать, - каждое слово давалось с трудом, но я знал, что должен говорить быстрее, - Позволь мне хоть раз взглянуть на тебя моими собственными глазами.

Последнее желание. Самое последнее. Я снова хочу видеть и слышать сам, хочу запомнить этот мир таким, какой он есть, а не таким, каким я должен был его видеть. Пусть даже это будет гибнущий мир второй Звезды Смерти.

Похоже, Люк наконец-то смирился. Странная боль в горле, а потом в груди оказалась обычным человеческим вдохом. Мир вдруг стал слишком цветным, а глаза сына - голубыми до одурения. Хотелось улыбнуться.

- Уходи, оставь меня.

- Нет, ты пойдёшь со мной. Я не оставлю тебя здесь, я должен спасти тебя.

Люк, ты надеешься до конца... и веришь до конца.

- Ты уже спас меня, Люк. Ты был прав относительно меня. Скажи своей сестре, что ты был прав.

Странно чувствовать себя обычным человеком. Откуда-то сверху послышалось: "Я не оставлю тебя..." Я знаю, Люк, я знаю. Спасибо тебе за твоё "никогда".